Преступившие - Страница 48

…И тут Фрола охватил ужас – девушка, о которой он только что подумал, шла прямо к ним. Она была близко – метрах в десяти. Дхар мог поклясться, что минуту назад дорога была пуста…

Лунин, похоже, подумал то же самое, поскольку застыл на месте и даже, как показалось дхару, протер глаза рукой. Кора шла медленно, слегка пошатываясь. Келюс поглядел на нее внимательнее и, охнув, сглотнул слюну. Фрол только покачал головой и закусил губу.

На Коре едва держалось ветхое, местами лопнувшее по швам, платье, покрытое пылью и мелкими комочками черной земли. Земля была в волосах, на руках и даже на лице. То ли из-за этого, то ли по иной причине, но кожа казалась серой, с оттенком зелени. Белые губы застыли в напряженной гримасе. Глаза, широко раскрытые, с расширенными зрачками, смотрели не вперед, а, казалось, куда-то внутрь.

– П-привет… – выдавил из себя Келюс. – Что с тобой, бином? О Господи, да чего ты молчишь?

Кора приблизилась еще на несколько шагов. Теперь даже Лунин почуял неладное. Испуганно переведя взгляд с Коры на замершего Фрола, он сунул руку в карман белой куртки, где в последние дни носил браунинг. Но пистолет остался в Доме на Набережной, в кабинете; там, где его в последний раз сжал в руке старый большевик Николай Лунин.

И тут девушка медленно, с огромным усилием, подняла руку, как бы загораживая путь. Белые губы произнесли что-то невнятное, но Келюс и дхар все же уловили: «Назад… Дальше – смерть…» Вновь махнув рукой, на этот раз куда-то в сторону метро, Кора медленно опустилась на землю. Голова с неживым стуком ударилась об асфальт, глаза закрылись…

Келюс, сбросив оторопь, подбежал к девушке. Рука, искавшая ниточку пульса, на мгновение сжала ее запястье, но сразу же отдернулась назад.

– Холодная… – преодолевая страх, Николай протянул руку к лицу и приподнял веко. Тут уж сомнения исчезли.

– Мертвая, – в оцепенении выговорил Лунин и аккуратно сложил руки девушки на груди. – Добили-таки, сволочи!..

– Она давно уже мертвая, Француз, – Фрол присел рядом. – Я хотел тебе рассказать, но ты ведь, елы, мне не верил…

– Что ты мелешь, Фрол! – Келюс скривился и отвернулся, не желая, чтобы дхар видел его лицо. – Только что она была жива! Знаешь, воин Фроат, меня надо прибить за эти игры в казаки-разбойники. Ладно, хватит, вызываем ментов – и пусть вяжут. Ты сходи, позвони, а я здесь побуду.

– А Китаец? – напомнил дхар, приподнимаясь и тревожно оглядываясь по сторонам. – Пришьет он тебя, елы… Француз, ты глянь, как пусто! Ведь сейчас день! Так не бывает…

– Окраина, – Келюс встал. – Трогать ее не будем. Иди, Фроат, звони.

– Слушай, Француз, – заторопился дхар, чувствуя, что придется объясниться до конца, – никого звать не надо. Кора придет в себя, ей-Богу! Только ее надо отсюда унести. Я это уже видел, елы…

– Что видел? – не понял Келюс, и тут его взгляд устремился куда-то за плечо приятеля. Лунин прищурился, а руки сами сжались в кулаки.

– Воин Фроат, – тихо, но отчетливо произнес он, невесело усмехнувшись, – не оглядывайся… Сзади тебя двое. «Черные». Так что тут не так пусто… Эх, бином, гранату бы!..

Фрол почувствовал, как напряглась спина и затылок. Ему тут же захотелось упасть на асфальт рядом с неподвижной Корой, но дхар пересилил себя и не торопясь повернул голову…

Двое красномордых в черных куртках стояли метрах в пятнадцати, рядом с густым кустарником, откуда, вероятно, и появились. Короткие автоматы болтались на ремнях. Красномордые скалились, демонстрируя желтые клыки.

Вдруг из-за кустарника появился третий. Фрол тут же узнал его – бандита с писклявым голосом, очевидно, заместителя Волкова. Писклявый неторопливо подошел ближе и ухмыльнулся.

– Эй, уроды, – послышался знакомый голос. – Стойте тихо и не рыпайтесь! Дернетесь – всажу пулю. Сейчас вы по одному пойдете туда, – ствол автомата указал в сторону кладбищенских ворот.

Времени для размышлений не было, и Фрол знал: за воротами шансов у них не останется. Еще раз оглянувшись, дхар заметил в нескольких шагах от себя довольно глубокую канаву.

– Француз, – прошептал он, не оборачиваясь, – по счету «три» прыгай в яму… Раз, елы… два…

Лунин прыгнул головой и руками вперед, надеясь долететь одним махом. Это ему не удалось, Николай больно ударился о сухую землю, перекатился пару раз, и наконец края каналы скрыли его. Над самой головой что-то просвистело, и Келюс мельком подумал, бывают ли автоматы с глушителями. Он лег поудобнее и посмотрел в сторону Фрола. Тот уже лежал в канаве и, к изумлению Лунина, сдирал с ног туфли. Сброшенная куртка лежала рядом. Келюс не успел ничего понять, как совсем рядом услыхал громкий хохот. Не удержавшись, он выглянул – красномордые приближались, направив стволы автоматов прямо на них.

– Ну, уроды, – раздался все тот же писклявый голос. – Бросай стволы, все равно продырявим. А ты, чуг, не вздумай руками махать – оторвем!

Келюс еще раз пожалел об оставшемся дома пистолете, хотя и понимал: выстрелить и даже просто высунуть голову ему не дадут. И вдруг он подумал, что сходит с ума: там, где еще недавно возился с туфлями Фрол, как из-под земли вырастала страшная мохнатая громадина, смутно напомнившая ему картину из книги о палеоантропологии с изображением гигантопитека. Огромная фигура, на которой каким-то чудом держалась рубашка и брюки Фрола, не торопясь, шагнула навстречу бандитам в черном.

Автоматы ударили в упор, но гиганта это, похоже, не смутило. Легко, словно забавляясь, он прыгнул в сторону писклявого. Взмах огромной лапы – и автомат с лопнувшим от рывка ремнем полетел прямо на Келюса. Еще взмах – по земле покатилось что-то круглое, а трава мгновенно почернела. Лунин даже не удивился; дотянувшись до автомата, он передернул затвор и спокойно, словно в тире, навел оружие на стоявшего перед ним бандита. Тот ничего не заметил, пятясь от гиганта и выставив перед собой автомат. Выстрелить он не успел: Келюс нажал на спуск.